Пролог.
Самый искренний и откровенный монолог о нашей жизни я услышал около семи лет назад от одного незаурядо-простого непосвященного человека. Сидя под умиротворяющей сенью ив на берегу Волги за простецким деревянным столом, уставленным незамысловатыми волжскими яствами и напитками, он поведал мне об истине мира: "Наша жизнь - темный лес, а мы в нем… желуди. Пытаемся вырасти, достичь света, но мир наш жесток. Кругом дубы и каждая свинья норовит тебя сожрать". Заключив столь просветленный пассаж, он поднес ко рту полную рюмку и сделал звучный глоток водки.
Суть.
Общение с людьми (будь то дубы, свиньи или такие же желуди) всегда подразумевает разнообразие (кроме формальностей конечно) и у каждого из нас есть свои проверенные технологии, ориентиры и мировоззренческие утопии. Например, с позиции выдающегося интеллектуала эпохи Кали (т.е. не выявленного статистикой больного параноидальной шизофренией мечтающего одновременно об апокалипсисе и мире на Земле) или даже простого обывателя, скажем, заурядного служащего морга (маньяка-фетишиста, хобби которого коллекционирование кусочков тел мертвецов…) ойкумена представляется весьма бескомпромиссной системой. О да, разумеется, рассмотрение всех субъективных подходов к восприятию человеческой сущности и поведения не может быть сведено в рамки данного текста, хотя бы из соображений невозможности даже простого перечисления всех его разновидностей. Важно отметить характерную индивидуальность подобного восприятия. Так, некоторые готовы без зазрения совести помочиться на могиле усопшего (и я таких знаю), тогда, как прочие хранят прах покойников в инкрустированных драгоценными камнями урнах. Кое-кто до сих пор верит в conceptio immaculata и соблюдает весьма необычные обряды целомудрия, иные же прогрессивные сторонники свободного конкурентного рынка открыто борются за естественные права потребителей. Ошибочно будет разделять их на праведников и грешников, принимая во внимание доктрину об отсутствии объективной истины во всем, что касается человеческого эго. Ведь каждый из нас является (как бы не абсурдно это звучало) одновременно и миром и его населением, причем сочетание их всегда уникально (конечно, кроме случаев клонированного сознания, которое так популярно сегодня). Но это вовсе не значит, что следует, прыгая из одной крайности в другую, доходить до не менее абсурдного максимализма, прикрывать идеями демократии и свободы мысли грязные извращения и надругательства над вселенским разумом. Там, вне сознания человека истина объективна, она не терпит разночтений и презирает раболепное преклонение перед собой, отдаваясь лишь в руки тех, кто способен не глядя принять ее такой, как она есть.
Вопрос как всегда в том, как разглядеть ИСТИННУЮ истину, ведь такая обширная дифференциация людских рассудков порождает вполне здравое недоверие. Что скрывается за кожаным комбинезоном встречного прохожего, искренняя порядочность или порядочная мразь, сострадательная щедрость христианского монаха или трогательная забота служителя церкви насильственной эвтаназии? Да что там, трудно даже опознать, из чьей кожи на нем комбинезон? (ведь есть такие любители кожи … и другие гнусные вещи). Когда мы говорим о доверии к человеку, то использовать стопроцентную его оценку это все равно, что, прыгать в яму с крокодилами, полагаясь исключительно на развитость своего божественного принципа. Искренне верить можно разве что Дане Скалли, когда она рассуждает о необъяснимых генетических аномалиях и кровожадных ленточных червях-убийцах внеземного происхождения, обнаруженных при вскрытии трупа пришельца из НЛО, найденного в канализации.
На самом деле, неизвестность - скорее благо, ибо она всегда ведет нас к познанию и самосовершенствованию, хотя иногда для этого требуется период, превосходящий отрезок человеческой жизни (а точнее - одно воплощение монады). Никто из смертных не в силах поведать нам абсолютную истину во всей ее полноте и неотвратимости. Только самостоятельно, личным поиском каждый из нас может постичь ее чудовищно-безупречный смысл.
Посему, благословляйте ищущих, но изгоняйте пророков. Ведь по-настоящему должно настораживать в нашем мире именно воплощение чистоты и откровенности, поскольку все мы (человечишки или гордо-звучащие Человеки) одно целое и нет среди нас избранных (истинных). Люди всегда чтят только одни заповеди: не убей (меня), не укради (у меня), не прелюбодействуй (с моей женой), не сотвори себе кумира (кроме того парня…, как же его там…, ну вы его знаете). Поэтому у тех, кто подстилает вам красный ковер (при этом никогда, не сходя с него) на самом деле всегда есть собственный угнанный заранее вертолет и продавшийся за хлебные зерна детский врач, и даже личный гуру для поддержания равновесия души и связи с астральной общественностью (на случай нежданного судного дня). А если чего-то и не хватает, то вы как раз, кстати, доверчивая паства, дары приносящая.
Повсеместное неверие сходствует паранойе, абсолютная вера - глупости. Истина в том, что человек врет, пока живет, причем не только окружающим, но и себе, утверждая последнее. (Заметьте, смерть это вторая после героини "X-files" женщина, на которую всегда можно положиться; все прочие в той или иной степени склонны ко лжи). Нельзя конечно утверждать, что единственный выход из этой сложной ситуации - полностью избегать общения с людьми, например, уединиться в горах или отправиться в одиночку в пожизненное странствие по просторам глубокого космоса, где не нужно открывать дверей, протягивать рук и слышать стенания. Тем более не самый обнадеживающий вариант, как поется в песне, насильно тянуть кого-либо с собой в горы. Искусство? Как говорят каннибалы, "главное - это подход к людям". Загляните в себя. Все мы как будто бы Авалокитешвары (по тысяче глаз и по тысяче рук), да только глаза наши лживы, а руки в крови. И что нам в величайшей способности освобождения всех живых существ через практику начитывания мантры ОМ МАНИ ПАДМЕ ХУМ, когда все мы скованные спиралями собственных галактик, скупые, безумные, озлобленные, самоупрятанные в бесконечной пустоте, неподвластной эрозии смерти, изъеденные страхом грядущего бесконечно-одинокого рождества, близорукие, неимоверно гордые перед творцом за наш божественно скотский вид.
О люди, прозрейте, скрутите в петлю непонятные вихри инстинктов, ведь у вашего взгляда тоже есть свой собственный совершенный неограниченный физическими пределами хаббловский Ultra Deep Field. Встречайте с распростертыми объятьями и ангелов и демонов, и странников и клоунов, и квазинезримых, нагрузившихся трансцендентальным пойлом духов, что являются к вам и днем и ночью. Пытайтесь, ищите средь них одержимых, и поискам вашим не будет конца, как не будет для вас осознанья забвенья …
Эпилог.
Я одинокий минный тральщик мечтающий переродиться в непотопляемый дзенский парусник, астральный корабль флотилии судеб, вечно дрейфующий по волнам бытия, иногда подгоняемый причудливым ветром надежды. В бесчисленных встречных портах, в равной мере похожих и разных я снова и снова буду терпеливо ожидать на борт новоиспеченных пассажиров. Без реклам, зазывал, без цены за билет, без салютов, без пушек и ядер, без хвальбы, обещаний, без слез и шампанских, но с гордым и трепетным флагом. Однажды я встану на якорь и у вашей пристани, пробуду всю ночь в ожидании тех, кто решиться отправится вместе со мной в необъяснимое бескомпасное странствие, под мудрым присмотром бессмертных всевидящих ликов созвездий. А с зарею восставший, быть может один, я уйду за слепой горизонт, новым курсом в страну-бесконечность. И наверно…. Да что там. Уже никогда не вернусь в вашу чудную гавань.
